Судьба Яниса Фридрихсона
Николай КАБАНОВ
Часть 2. Арест и следствие
«Правительства больше нет, но будут советы»
Красная Армия вошла в Латвию утром в четверг, 17 июня 1940 года. «Перейдя в 7.30 границу, 39-я танковая бригада к 9 часам достигла района Бобиши, в 12 часов вступила в Резекне... В 9.30 генерал-полковник Д. Г. Павлов лично посетил сосредоточенную у Ионишкис 2-ю танковую бригаду с 617 бойцами 214-й авиадесантной бригады на броне и поставил ей задачу в 12 часов выступить на Ригу. Выполняя этот приказ, передовой отряд бригады в 11.30 перешел границу, в 12.20 вступил в Елгаву, а в 13.45 прибыл в Ригу».
(Михаил Мельтюхов, «Прибалтийский плацдарм (1939-1940», М., 2014, с. 428).
Чем в этот день занимался Янис Фридрихсон? Судя по составленной 19 июня служебной записке, директор Департамента полиции безопасности МВД ЛР напряженно работал, суммируя информацию с мест. Приведем эту докладную полностью, ибо она сама по себе свидетельствует о сохранявшемся в первые дни контроле спецслужбы над ситуацией. Орфография и стиль — от официального перевода НКВД:
«По поводу происшествий среди коммунистов проявляются воодушевление и радость.
На проведенных совещаниях указывалось, что учреждение в Латвии Советского строя является вопросом ближайшего времени. Временно еще будет приемлемое коммунистам гражданское правительство, оно подготовит путь дальнейшим событиям, а затем это правительство, которое теперь будет создано, вскоре будет заменено коммунистическим правительством. Коммунисты предсказывают, что к новому правительству будет предъявлено требование о предоставлении коммунистам полной свободы, даже их легализовать. Полной ясности они об этом не имеют, не знают, какие требования намерено поставить командование Красной Армии и как им, коммунистам, действовать. Ясно одно — они должны подготовить путь к большим событиям. В данный момент они усердно ищут связи и хотят выяснить взгляды командования Красной Армии. Отсутствие приспособленной типографии создает коммунистам известную трудность. Находящаяся в их распоряжении весьма примитивна и работает медленно. Выпущена одна прокламация, которая считается уже устаревшей. Дальнейшими своими мероприятиями коммунисты считают: готовиться к постановке своих требований; выступить в демонстрации; проявить ликование и встречу Красной Армии и т. д. К происшествиям — хулиганству у станции и на Мариинской улице относятся отрицательно и указывают, что эти происшествия для них — истинных коммунистов, даже вредят. Коммунисты начинают говорить о том, что эти происшествия организованы определенными учреждениями в целях провокации, с тем чтобы навредить коммунистам, ибо в толпе были замечены айссарги, одетые в гражданское платье. Ясно из этих событий одно, что народ переходит на сторону коммунистов и ожидает установления советского режима.
18.VI. поступили сведения, что на фабрике «Ригас Зидс» (Рижский шелк) около 100 человек рабочих намерены в 13 часов собраться для выборов делегации к русскому руководству. Об этом немедленно было сообщено в Рабочую Камеру, которая послала своего представителя к директору Бауману (бывш. легионер). Бауман сказал, что у них предусмотрены переговоры о перестройке работы в связи с ограничением движения с 22 час. до 4 час. утра, но, как впоследствии выяснилось, все же собрание состоялось, на котором с речью выступил рабочий Жургинс, но так как он плохой оратор, то он просил рабочую Баус продолжить его выступление. Последняя высказалась, что необходимо с агитаций пойти по фабрикам, предлагать выбирать советы, из которых составить правительство. Рабочие восприняли это довольно холодно. Дано распоряжение на арест Жургинса и Баус. Был поставлен вопрос о праздновании 1 дня, на что директор Бауманис не согласился, но сказал, что все же этого достигнут.
В порту проводилась агитация за прекращение работы, агитировали Феликс Ржевецкис и Францис Велмунскис, распоряжение на их арест отдано.
Гулбенский район сообщает: в Виляке русские военнослужащие просили, чтобы их оградили от навязчивых евреев. В Мадонском уезде придерживаются рижских порядков, в соответствии с распоряжением господина министра внутренних дел. Порядок в работе везде хороший, положение особенно разъяснилось после речи господина президента.
Резекненский район сообщает: в окружности Карсавы ряд темного элемента во главе с Домиником Каупуш (бывш. разыскиваемый нелегалист) разоружили 6 айссаргов, которые не сопротивлялись, ибо им было сказано, что пришельцы явились по заданию русского командования и требуют сдачи оружия в Дагушевской школе, куда явилось примерно 50 человек. Каупуш указал, что правительства больше нет, но будут советы, которые пойдут выбирать в Дагду. Всего отобрано винтовок у 6 айссаргов и 1 помощника заведующего почтой в деревне Нестери. В Карсаве и окрестностях всего задержано 16 человек, считая в том числе и Каупуша. Оружие еще не обнаружено, хотя двое из отобравших арестованы. У Каупуша обнаружено два револьвера. Следствие ведется чиновниками наружной и политической полиции. Вообще в Резекненском районе спокойно. В Резекне задержано 10 человек, среди них еврей – Феликс Орлеанс, который участвовал в беспорядках в Даугавпилсе.
Валмиерский район сообщает: в Валмиерском районе спокойно за исключением волости Гауенес, где известный Витолс вывесил красный материи кусок с надписью «Да здравствует Красная Армия, да здравствует Сталин»; в волости Сермушкас бывш. член совета высказался, что теперь он вернется».
(Латвийский Государственный архив, ф. 1986, оп. 1, д. 43894-4/e, л. 130-131)
Перевод документа сделан спустя год, когда уже оказалось ясным: братья Каупужи (фамилия латгальских коммунистов в тексте переврана, как и название айзсаргов), хоть и забегали вперед линии партии – но действовали стратегически правильно. Нечего миндальничать с буржуями!
Свой меморандум Фридрихсон отослал последнему буржуазному шефу МВД Корнелию Вейдниексу, действовавшему до 20 июня, когда создали просоветское правительство Аугуста Кирхенштейна, с новым министром писателем Вилисом Лацисом. В тот же день наш герой получает во 2-м участке Рижской префектуры важный документ – разрешение на ношение оружия. Такового немало: «один автоматический пистолет кал. 7,65, одно охотничье ружье, одно пулевое и одно малокал. пулевое ружье».
Подстраховали коллеги...
(Латвийский Государственный архив, ф. 1986, оп. 1, д. 43894-4/e, Л. 215-222)
В удостоверении же указано место жительства Фридрихсона: Рига, улица Алберта, 13, кв. 12. Служебная квартира начальника Департамента полиции безопасности находилась в роскошном доме югендстиля архитектора Михаила Эйзенштейна. В наше время это здание ассоциируется с Бюро по борьбе и предотвращению коррупции, а в Первой Республике там располагалась политохранка.
«Оставив нас без какого бы то ни было руководства»
Как прошли последние рабочие дни Фридрихсона, показал на допросе 2 ноября 1940 г. Сниедзе Вильгельм Иванович, 1898 г. р., уроженец г. Риги, до ареста начальник оперативной группы Рижской районной политической полиции:
«21 июня с. г. в день всеобщей демонстрации в Риге, посвященной выражению всенародного доверия и симпатии Народному Правительству Латвии и торжеству по поводу амнистии политзаключенных, ФРИДРИХСОН мобилизовал всех сотрудников политической полиции якобы для ведения наблюдения за порядком во время демонстрации. В самом же деле ФРИДРИХСОН дал распоряжение чиновникам политической полиции выявлять наиболее активных организаторов демонстрации, следить за их действиями и обо всем этом немедленно доносить ему лично или по телефону.
В то же время в самом управлении политической полиции также велась активная подготовка к демонстрации.
ФРИДРИХСОН отдал мне распоряжение о том, чтобы я — СНИЕДЗЕ — привел в боевую готовность личный состав политической полиции. Каждый работник полиции был вооружен винтовкой с 50-ю патронами, были приготовлены слезоточивые газы и вызвана к управлению охрана порядковой полиции.
Подробности читайте в новом номере «Вести Сегодня Неделя» с 26 августа